"Мгновения решают все"

Глава 13.

Драко вошел в выделенную ему комнату и огляделся. Уютная, с красивой мебелью — огромной двуспальной кроватью, комодом с большим зеркалом, стенным шкафом и мягкими креслами. Тут же были двери, ведущие в ванну и туалет. Окна, которые Драко сразу открыл, чтобы слышать рев океана, выходили на бассейн и пляж. Вдыхая соленый воздух, он расслабился — было что-то завораживающее в том, как волны медленно накатывались на берег, а затем плавно устремлялись назад, чтобы опять вернуться. И снова, и снова… Его поразила вдруг мелькнувшая мысль, о том, что в доме Гарри он, наконец-то, чувствует себя на своем месте. И тут же нахлынуло раздражение, все возраставшее от твердого понимания, что все это временно. Вскоре ему придется покинуть этот мирный оазис и вернуться на войну, которая неумолимо разрушала его дом. Единственный остававшийся вопрос звучал так — вернется он один или с Гарри и семьей?

Отойдя от окна, Драко прошел по комнате и направился в ванную. Перед сном ему очень хотелось принять душ.

* * *

Было поздно, очень поздно, но уснуть Гарри никак не удавалось. В сотый раз перевернувшись с боку на бок, он снова не смог устроиться в своей большой мягкой и обычно такой удобной постели. В голове все еще шла работа над сведениями, которые он получил сегодня, точнее, уже вчера, потому что сейчас было далеко за полночь. Просто удивительно, насколько изменилась его жизнь с тех пор, как он последний раз покинул эти простыни — а ведь это случилось только вчерашним утром. Эмоции, которые Гарри весь день держал под контролем, теперь яростно рвались наружу. Основными были ненависть, боль и разочарование, к которому примешивались беспокойство, волнение, ответственность и даже… даже любовь. Гарри не был уверен, как реагировать на последнее чувство.

Устав ворочаться, он решительно встал, натянул на себя синий халат и тихо выскользнул из комнаты, направившись на третий этаж. Открыв дверь в одну из гостевых комнат, Гарри зашел вовнутрь. О том, что гость проснется, он не волновался — немного раньше он наложил на всех сонное заклинание, чтобы визитеры не вздумали бродить ночью по дому и случайно не наткнулись на что-нибудь совсем их не касающееся.

Бесшумно ступая по ковру, Гарри подошел к кровати и замер — увиденное почти лишило его дыхания. Гарри тихо стоял, не в силах двинуться, наслаждаясь видом «спящей красавицы». Как же было хорошо увидеть, что мелкие морщинки, наверняка образовавшиеся от постоянного стресса, полностью исчезли, когда Драко расслабился во сне.

Сила собственных чувств поразила Гарри. Невероятное ощущение — понимать, что отец его детей сейчас здесь, с ним, в его доме. Мирно спит… Как часто он мечтал о таком!

Он знал, что ему всегда будет нравиться этот мужчина — ясно ведь, что он обязан Драко жизнью, тот вытащил его из тюрьмы. Но вот понимание, что он чувствует что-то еще, помимо заботы и благодарности, стало открытием.

Гарри все еще его любит. Любит так, как никогда и никого не любил. Вот только тот бросил его. Бросил одного.

Гарри мысленно сражался с доводами, приведенными Драко, когда тот говорил, что должен вернуться назад, в Англию. И он, конечно, понимал Драко — умом. Черт, да он сам бы на его месте поступил так же!

Но в глубине души жил протест. После того, как они занимались любовью, после того, как подарили друг другу самих себя, Драко выбрал не его! Он выбрал что-то другое — судьбу магического мира. Да, конечно, Гарри понимал, что эгоистичен до предела, ну и черт с ним. Он отдал этому миру все, и взамен ничего не получил.

Нет, ничего — это еще мягко сказано. Он получил полтора года Азкабана — вот чем его отблагодарили. Неужели теперь он не может иметь что-то только для себя? Почему Драко не смог понять его и остаться с ним?

Стоя над спящей любовью всей своей жизни, Гарри принял решение. Хорошее или плохое — время покажет. Теперь Гарри знал, что ему делать. Движением, которое напомнило ему о сыновьях, он убрал прядь волос со лба Драко и прижался губами к теплой гладкой коже.

— Спокойной ночи, любимый, — шепнул он, и вышел, осторожно прикрыв за собой дверь, возвращаясь в комнату в надежде хоть немного поспать.

* * *

Завтрак прошел довольно странно. Пять человек, которые просто не знали, что сказать друг другу. Близнецы уже поели на кухне вместе с Нолой, а Николь решила присоединиться к мужчинам в столовой. Драко четко настроился выяснить, какие отношения связывают Гарри с девушкой — уж больно комфортно им было в обществе друг друга. К немалому огорчению Драко.

За чаем Гарри сообщил всем, что на утро у него назначена репетиция с группой. Они собирались выпустить новый диск, и теперь им осталось записать всего пару песен. Предупредив, что до обеда его не будет, Гарри одним глотком допил свой кофе и вышел из столовой.

Ждать, чтобы поговорить с Гарри наедине, Драко больше не собирался, так что он быстро поднялся и последовал за брюнетом. Его удивление было искренним, когда кто-то схватил его за руку и помешал выйти за Гарри. Холодно посмотрев на руку, удерживающую его, он кашлянул и процедил:

— Если вы не возражаете…?

— Вообще-то, возражаю. И довольно серьезно. Думаю, что пора кое-что прояснить, — рявкнула Николь, нимало не смущенная надменным тоном Драко.

Кинув последний взгляд на удаляющуюся спину Гарри, Драко, с плохо скрываемой брезгливостью, уставился в лицо очередному препятствию, стоявшему между ним и мечтой его жизни:

— Ну, выкладывайте. Что вам нужно?

Северус и Сириус синхронно откинулись на стульях, словно разом решив, что это одна из тех сцен, которые точно не стоит пропускать, и теперь с любопытством наблюдали за тем, что вот-вот должно было перерасти в довольно занимательную беседу.

— Для начала… Мистер Малфой, я хотела бы знать, каковы ваши намерения по отношению к Имрису, или… как вы его называете — Гарри?

К такому прямому вопросу Драко совершенно не был готов.

— С чего вы решили, что я буду обсуждать с вами личные дела? — спросил он, изогнув бровь.

— Потому что, дорогой мой, если вы это сделаете, то многое сможете выиграть, а если нет — потеряете семью.

— Простите… что? — Драко показалось, что он ослышался.

— Если вы не против, давайте посмотрим на все с моей стороны. Что магический мир дал Гарри, кроме боли — с самого момента его рождения? Сначала темный маг сделал его сиротой, убив родителей. Затем другой маг — нет, не родственник, и не хороший друг — принял решение отдать Гарри в семью сестры его матери. В ту самую семью, где не выносили даже упоминания о магии, и, конечно же, перенесли неприятие на ребенка, который был подкинут им под дверь с коротенькой запиской. Все десять лет, пока Гарри рос, этот волшебник даже не удосуживался навестить его, чтобы проверить, как ему живется. Хорошо, он был очень занят, но и никто другой не пожелал убедиться, что о Гарри хотя бы нормально заботятся! — Николь сделала паузу и решительно добавила. — Я только начала… Мне продолжать?

— Не думаю, что это необходимо. Дальнейшее я знаю сам, — раздраженно указал Драко, взбешенный тем, что женщина, похоже, собралась защищать Гарри… от него! — Интересно, каким образом мои секреты помогут мне сохранить семью?

— Кто-нибудь говорит о сохранении семьи, мистер Малфой? Я даже не знала, что вы считаетесь ее членом. И, тем не менее — уверена, вы уже поняли, что Гарри и я очень близки. Довожу до вашего сведения, что меня он считает единственным настоящим другом. И мне единственной — доверяет. Потому что я никогда его не предавала. А теперь представьте, что будет, если я стану настаивать, что вам и вашим друзьям пора валить отсюда в вашу туманную Англию.

— Я не предавал его, — угрожающе заметил Драко.

— Может быть… Но вы его бросили, — указала Николь.

Драко еле удержался от искушения поддать девчонке, которая посмела так с ним разговаривать. Да еще требовать отчета! Глупую дурочку спасает только то, что она, по-видимому, не знает, с кем имеет дело. Они не только член внутреннего круга Волдеморта. Он — Малфой!

— Послушайте, Драко, я буду с вами откровенна. Я люблю Гарри, и очень люблю его сыновей. Провалиться мне на этом месте, если я позволю хоть кому-нибудь из вас снова причинить им боль. Мы — семья. И если вы хотите стать частью этой семьи, вы должны заслужить это право, а значит, вам придется пойти на кое-какие жертвы.

Увидев, как побледнел Драко, когда она сказала, что любит Гарри, Николь подавилась смешком. Но, не желая доставлять Гарри еще больше проблем, она решила пояснить:

— Прежде, чем вы захлебнетесь от ревности — нет, Гарри и я никогда не были любовниками. Прямо скажу — не потому что я не пыталась. Просто он не был заинтересован в подобных отношениях — ни со мной, ни с кем-либо еще. Я всегда догадывалась, что он ждет кого-то… Мы очень близки, но о втором отце близнецов он всегда отказывался говорить. Долгое время я считала, что между вами произошла грандиозная ссора, но однажды вечером, когда Гарри немного выпил, я умудрилась разговорить его. В тот вечер он рассказал мне все, но с тех пор никогда больше не говорил на эту тему.

— Вы и ваши так называемые друзья причинили ему настолько сильную боль, что мне пришлось собирать его сердце по кусочкам. И я не собираюсь убеждать его принять вас с распростертыми объятьями только потому, что вы наконец-то узнали, что пропустили.

Услышав, что Гарри и эту женщину не связывают сексуальные отношения, Драко вздохнул от облегчения, на радостях решив забыть о ненависти к Николь. Действительно, если посмотреть на все с ее точки зрения, то все именно так и было — она помогала ему во время тяжелой беременности, она принимала роды, потом ухаживала за детьми, укладывала их спать, вытирала слезы, когда им было грустно, или когда они были напуганы… Драко даже почувствовал что-то похожее на пристыженность.

Решив, что если у него есть хотя бы один шанс остаться с Гарри, то нужно принять и Николь, и ее роль в жизни семьи, Драко протянул ей руку:

— Возможно, я удивлю вас, но я согласен с вашими словами. Не хочу углубляться в детали наших с Гарри отношений, потому что и сам понятия не имею, какими они будут. Я знаю, какими хочу их видеть, но поскольку пока их нет, то и говорить не о чем. Тем не менее, я все же скажу, что сделаю все от меня зависящее, чтобы Гарри и детям снова не причинили вреда.

«Мерси», — подумала ошеломленная Николь, пожимая ему руку, — «похоже, он говорит правду». Но, несмотря на честность и открытость блондина, она не удержалась и вставила последнее слово:

— Для вашего же блага — надеюсь, вы говорите правду. Потому что если это не так, то вас не спасет даже сам Мерлин.

Не очень представляя, чем можно сейчас заняться — Гарри явно уже ушел, Драко переоделся в плавки, трансфигурированные из полотенца, и отправился к бассейну, ждать.

* * *

Гарри, как и обещал, вернулся к обеду — в очень хорошем настроении. Сразу после прибытия, взяв Мэтью и Эвана, он направился к бассейну, где присоединился к Драко, Сириусу и Северусу. Последние двое тоже решили, что прохладная вода — лучший способ спасения от жаркого летнего солнца.

Репетиция прошла великолепно, о чем Гарри счастливо всем сообщил. Оказывается, диск был почти записан, а выйти должен был в середине октября, чтобы к Рождеству музыкальные магазины успели его распродать. Таким образом, на запись им отводилось время до конца июля, но если группа продолжит в том же духе, то закончат они на две недели раньше.

Счастье Драко от возможности видеть собственных сыновей, мгновенно померкло, когда Гарри представил его близнецам как мистера Малфоя. Мальчики оказались вежливыми и воспитанными — ну, по крайней мере, первые пятнадцать минут. Но почти сразу Драко громко рассмеялся, наблюдая, как Гарри пытается одновременно поймать их обоих. Долго близнецы не продержались — вскоре к мужчинам подошел намокший Гарри, держащий в руках обоих проказников.

И все равно это было чудесно — просто сидеть и наблюдать за Гарри в роли отца.

Тем не менее, даже такого могущественный мага как Гарри легко обвели вокруг пальца два хитрых, упорных ребенка, каждому из которых не исполнилось еще и трех лет. Казалось, мальчишки без слов понимали друг друга.

— Интересно, все ли близнецы способны на подобное? — вслух поинтересовался Сириус.

Ему ответил Северус, сидящий на плетеном стуле:

— Если я все правильно помню, Блэк, такое удовольствие, как близнецы Уизли, учившиеся в Хогвартсе, прошло мимо тебя. Единственный хороший момент в том, что там сейчас больше не учат, как раз и заключается в отсутствии необходимости пытаться затолкать в головы этих двоих немного знаний. Меня бросает в дрожь, как только я начинаю представлять, на что будут способны эти двое — с их-то гремучей смесью генов Поттеров и Малфоев.

— Просто представь себе новое поколение Мародеров, — странно-задумчиво проговорил Сириус. — Они восхитительны, правда? — на риторический вопрос отвечать никто не собирался — все наблюдали за играющей в бассейне семьей.

Как только солнце начало клониться к закату, пришла Николь и забрала сопротивляющихся мальчишек в дом, чтобы помыть их перед ужином. Драко чуть кивнул крестному, намекая, что им с Сириусом тоже неплохо было бы уйти. Это была первая возможность для Драко переговорить с Гарри тет-а-тет, и он не собирался ее упускать.

— Эй, Гарри, не уделишь мне минутку?

Прекрасно понимая, что им необходимо хоть что-то прояснить в отношениях, Гарри кивнул:

— Хорошо, я только скажу Николь, чтобы они начинали ужинать без нас, а потом пройдем на пляж, ладно?

Не дожидаясь согласия Драко, Гарри повернулся и пошел на кухню.

Пытаясь успокоить внезапно расшалившиеся нервы, Драко нервно водил взмокшими ладонями по черным коттоновым шортам, и, не заметив, как подошел Гарри буквально подпрыгнул от легкого прикосновения — чтобы привлечь его внимание, тот осторожно тронул его за локоть.

Гарри явно удивился:

— Извини, я не хотел тебя напугать, — улыбнувшись, сказал он. — Уверен, ты не забыл, что пляж там, — махнув рукой, Гарри снял обувь и пошел по песчаной дорожке к океану, огибая дюны. Склонив голову, чтобы скрыть краску, прилившую к щекам, Драко тоже разулся и быстро последовал за ним.

* * *

Пляж был пустынным, кругом — ни души. Какое-то время они просто шли по берегу, вслушиваясь в шорох набегающих на берег волн и крики голодных чаек. Драко понимал, что влюблен в этот пляж. Ему здесь нравилось все — от нескончаемого бриза и соленого воздуха до ощущения теплого песка между пальцев ног. Когда он был маленьким, Малфои часто ездили по различным дорогим курортам. Драко помнил собственные походы на пляж, но ни один из курортов не был так красив, как тот, по которому он сейчас шел. «Думаю, что я так оценил именно этот пляж благодаря тихой компании, в которой оказался», — отметил он про себя.

Солнце опустилось так низко, что почти касалось воды.

Наконец Гарри остановился. Они сели на песчаную дюну, так близко, плечом к плечу, и все же — не касаясь друг друга, глядя на горизонт.

— Знаешь, ночами, похожими на эту, я иногда почти слышу, как шипит солнце, исчезая в море.

Вода перед ними переливалась ярко-красным, розовым, обжигающе-оранжевым, по мере того, как солнце опускалось все ниже и ниже.

— Мне кажется, я знаю, почему тебе здесь так хорошо. Тут спокойно и мирно. Я мог бы научиться любить это.

— Правда?

Напряженность вопроса застала Драко врасплох. Помедлив, чтобы собраться с мыслями, он внимательно посмотрел в лицо Гарри и мягко сказал:

— Да, Гарри, могу.

Если он ожидал ответной реплики, то ее не последовало.

— Мальчики — это настоящее чудо. Не знаю, как у тебя это получилось, но они удивительные ребята, Гарри.

— Спасибо, Драко, для меня твои слова много значат. Да, я задолжал тебе извинение.

— За что?

— Я должен был попытаться найти способ сообщить тебе об их рождении. Но в то время я был очень зол на тебя за то, что ты меня бросил. Я был одинок, мне нужно было растить детей — двоих, а не одного… И я боялся, что если ты узнаешь о них, то вернешься и попытаешься отнять их у меня.

Драко с шипением втянул воздух сквозь зубы:

— Ты действительно считаешь, что я мог бы так поступить? Намеренно заставить тебя так страдать?

У Гарри хватило совести покраснеть:

— Нет, я знаю, что ты бы так не сделал, но давай рассмотрим факты. Мэтью и Эван — наследники. Как по моей линии, так и по твоей, что автоматически ставит их на самую вершину магического общества. Наши состояния — твое и мое даже сами по себе сделали нас богатейшими людьми, и я даже думать не хочу, сколько денег у нас было бы, объедини мы их. Я верю, что ты не забрал бы у меня детей, но я совершенно не доверяю твоему отцу. А что если он узнает о них? Да он же слюной изойдет, как только поймет, что его внуки разговаривают на Парселанге. Я пытался успокоить себя мыслями, что ты уже наверняка женился, родил наследника и наши сыновья нужны тебе меньше, чем мне.

— Так вот чего тебе хотелось… Чтобы я забыл тебя и продолжал жить дальше?

— Нет… Если честно, я в этом не уверен.

Медленно подняв правую руку, Драко нежно коснулся щеки Гарри:

— Единственное, что важно — это то, чего ты хочешь сейчас.

Не в силах больше сопротивляться, Гарри прижался к его руке, чувствуя боль, расцветающую внизу живота. Он понимал, что дрожит, но ничего не мог с собой поделать — слишком много времени прошло с тех пор, как они были близки друг с другом, и теперь его тело реагировало на Драко жарким желанием. Осознание, что этот разговор между ними — возможно, самый важный в их жизни заставило Гарри отстраниться, чтобы заглянуть Драко в глаза. И там он увидел только безграничную любовь, такую же, как та, что жила в его сердце. Понимая, что ответ повлияет не только на их жизни, но и на жизни их детей, Гарри глубоко вздохнул.

— Я не знаю… не знаю, чего я хочу, — слабо прошептал он.

[1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12] 13 [14] [15] [16] [17] [18]
[19] [20] [21] [22] [23] [24] [25] [26] [27] [28] [29] [30] [31] [32] [33] [34]
[эпилог]

...вернуться в комнатку со слэшем...