Глава 1.

Гарри не следовало бродить по коридорам Хогвартской Школы Чародейства и Волшебства в такое позднее время. Особенно в самом начале седьмого, последнего учебного года. Тем не менее, пропустив из-за оживленной болтовни Рона и Гермионы большую часть праздничного пира в Большом Зале, он был жутко голоден. Поэтому-то он и крался на кухню, несмотря на поздний час. Конечно, использование Мантии Невидимки, принадлежавшей его отцу, значительно уменьшало риск быть обнаруженным. Но потеря в конце четвертого курса карты Мародеров никогда не ощущалась так остро, как в тот момент, когда, завернув за угол, он обнаружил в боковом коридоре не только директора, но и профессора Северуса Снейпа, свою Немезиду.
Мысленно он напомнил себе, что их совместные усилия помогли уничтожить Волдеморта в конце прошлого учебного года. Гарри до сих пор снились кошмары о том, через что им вдвоем пришлось пройти в стремлении выиграть эту битву. Он был уверен, что даже Снейп не вышел из этой передряги невредимым. Он заметил, что, пока Снейп смотрел на него во время пира, в его взгляде не хватало презрительной злости. Скорее, Гарри чувствовал себя образцом, тщательно изучаемым под маггловским микроскопом.
Хотя сейчас все это не имело значения. Изменился Снейп или нет, но поимка в коридоре после отбоя все равно приведет к ощутимой потере баллов и, весьма вероятно, к неприятному взысканию. Замерев на секунду при виде двух преподавателей, идущих в его сторону, он быстро и бесшумно отодвинулся к стене, проскользнув за статую. Гарри поймал себя на мысли, что благодарен Снейпу за умение передвигаться бесшумно, ведь именно он научил Гарри этому искусству. Он вспомнил, что Снейп был абсолютно уверен, что он сам станет жертвой умений, которые привил Гарри. И гриффиндорец улыбнулся, поняв, что Снейп был совершенно прав.
- Альбус, я не уверен, что мне это по силам, - донесся до него голос Снейпа.
- Ну, Северус, я уверен, что Вы преувеличиваете проблему.
- Ну да, Альбус, то, что я влюблен в одного из собственных студентов, - это, конечно ерунда. Тот факт, что я хочу прижать его к своему столу и заставить умолять меня взять его, разумеется, не должен мешать педагогическому процессу! - cарказм Снейпа мог бы вызвать дрожь даже в самых храбрых сердцах. Гарри был поражен. Снейпа привлекал один из студентов?
Дамблдор только улыбнулся, потрепал профессора Зельеделия по плечу и продолжил разговор.
- Вы знаете, Северус, что у нас нет правил запрещающих отношения учителя и ученика, если оба совершеннолетние. - Гарри не мог в это поверить. Дамблдор побуждал Снейпа поддаться своим чувствам. Он просто должен был выяснить, кого хотел Снейп.
- Альбус, да весь волшебный мир будет биться в припадке, если узнает, что я влюблен в их персонального Спасителя. Это смехотворно. Почему бы Вам просто не позволить мне взять годичный отпуск и справиться с этим вдали отсюда? - казалось, что Снейп на грани нервного срыва.
Стоп... что там сказал Снейп... получается, что это он, Гарри, был любовью Снейпа. Гарри знал, что его глаза сейчас размером с чайные блюдца, а челюсть совсем непривлекательно отвалилась. Он был уверен, что если бы Снейп увидел его сейчас, то он, возможно, немедленно изменил свое мнение.

Глава 2.

Притащив вкусности, Гарри сел и уставился в огонь. Рон и Гермиона, открывшие, наконец, свои чувства друг другу, были погружены в себя и не замечали отсутствующего вида Гарри. В первый раз Гарри был счастлив, что его игнорируют. Разговор, подслушанный им в коридоре, с бешеной скоростью крутился у него в голове.
Снейп - его - хочет. Одна лишь эта мысль повлекла за собой целую цепь размышлений, не считая бесконтрольных гормональных всплесков. В прошлом году Гарри осознал, что ему практически все равно какого пола его партнер, коль скоро присутствуют взаимное влечение и любовь. Он экспериментировал немного в прошлом году, но еще не нашел того, кому мог бы довериться. В чем он действительно был уверен, так это в том, что оба пола его заводили, то есть, это не проблема.
Он думал о Снейпе. Высокий, с длинной темной шевелюрой, которой он позволил еще отрасти за лето. Гарри заметил, что сейчас волосы профессора спадают ниже плеч. Эти темные, умные глаза, которые могут рассказать целые тома о суждениях и настроениях Снейпа. Он вспомнил поговорку, что глаза - зеркало души. Если это правда, думал он, то душа бывшего Пожирателя смерти в смятении. Он также знал, что у Снейпа хорошо тренированное тело, в чем он убедился во время одной из миссий во время войны против Волдеморта, не говоря уже о времени проведенном ими обоими в госпитале у мадам Помфри.
Более того, он хотел подумать о самом Снейпе, а не только о его внешности. Он знал, что это человек с дьявольски острым умом, до которого его коллегам было далеко. Это человек, способный делать умопомрачительные логические выкладки, граничащие с явной гениальностью. Он был одной из наиболее фантастических личностей, которых когда-либо видел Гарри, и он знал, что у Снейпа никогда не хватало терпения на глупцов. Чаще всего становились жертвами острого, как бритва, языка Профессора Зельеделия те, чьи высказывания он не мог выносить или считал глупыми. Что Гарри знал точно, так это то, что Снейп знал и принимал Гарри таким, какой он есть. Снейп, наверное, был единственным знакомым Гарри человеком, который не был ослеплен легендой о «Мальчике-Который-Выжил».
Эта мысль заслуживала отдельного обдумывания. Гарри удивил тот факт, что после победы над Вольдемортом Снейп стал относиться к нему как к любому другому ученику. В конце пятого года обучения он понял, что его профессор должен был поддерживать образ, позволявший ему успешно играть роль шпиона Дамблдора. Этот образ включал в себя постоянные издевательства над Гарри, которым тот подвергался с того дня, как впервые увидел Снейпа. Как только роль шпиона исчерпала себя и рука освободилась от черной метки, его поведение тотчас изменилось. Это не означает, что Гарри от случая к случаю не становился объектом, смущающих замечаний, но чаще всего теперь Гарри их действительно заслуживал.
В его мозгу мелькали образы того, какими могли бы быть их отношения. В отличие от его прошлых грез, эти не вращались только вокруг секса. Напротив, ему виделось общение, понимание и забота, общий дом и свободное время, чувство семьи, ощущение завершенности. Нежные прикосновения, взаимные чувства кружились в голове. Отношения равных.
В конце концов, Гарри понял, что стоит потратить некоторое время, чтобы узнать Северуса Снейпа, не шпиона, не профессора - человека. Очень удачно, что его оценка по Зельеделию за прошлый год была ужасна, и Дамблдор с МакГоннагол договорились о дополнительных занятиях с профессором Снейпом.

1 [2] [3] [4] [5] [6] [7]

...вернуться в комнатку со слэшем...