- Так ты придешь в клуб? – голос на другом конце телефона слегка приглушенный, и из-за этого кажется еще более низким и насыщенно бордовым, как лепестки роз в стоящей передо мной стеклянной вазочке.

Я не могу разобрать интонацию. Не надо было так часто забивать на фонетику в институте… Что это было? Просьба? Равнодушие? Любопытство? Намек? А если намек, то на что? Мой взгляд блуждает по потолку, пытаясь найти правильное решение. Сердце уже разрывается от наполнившего его крика. Оно хочет истошно вопить: Да! Да! Да! Но разумом я понимаю, что если сейчас произнесу эти две буквы… Увязну. Утону, захлебнусь. Соскользну, упаду, сломаюсь. Я и так еле удерживаюсь на краю. Я уже переступила ту грань, когда не различаешь образ актера и сущность человека. Мне кажется, я знаю, какой он. Я вижу это в его глазах. Его огонь может согреть, может обжечь, но если я лишусь этого пламени, я замерзну. Превращусь в ледышку, и никогда не сумею оттаять, отогреться вновь. Так стоит ли приближаться к нему? Стоить чувствовать на губах вкус новой жизни, чтобы, вкусив, навсегда от нее отказаться?

Проснувшись на рассвете, когда солнце только вставало, я окончательно призналась себе в том, что влюблена. И я испугалась. Как я могла полюбить человека, с которым никогда не смогу быть рядом? С которым у нас нет общего будущего. Наши жизни пересеклись совершенно случайно, по прихоти судьбы. Всегда будет лишь одна эта точка соприкосновения, никогда наши пути не смогут слиться, стать одной тропой… Так бывает только в кино, не стоит себя обманывать.
- Лани, ты чего молчишь?
- Извини, я задумалась.
- О чем? Или… о ком?
- Ты всегда такой любопытный? – не могу сдержать улыбку.
- Да. Каюсь, - тяжело вздыхает. – Это единственный мой порок.
- Ага. А еще скромность.
- Нет, скромность - это одно из моих главных достоинств!
- Заметно, - смеюсь я.
- А еще я хорошо танцую. И если ты пойдешь сегодня с нами в клуб, у тебя будет возможность в этом убедиться.
- У тебя прямо дар уговаривать.
- Так ты согласна?
- Да. – Все. Это мой конец. И я добровольно подписалась под собственным смертным приговором.

* * *

В клуб приехала с Люком. Анька обиделась смертельно и на предложение, составить мне компанию, только безразлично фыркнула, приправив этот звук щепоткой сарказма. Она всегда так. Через пару дней отойдет. Знаю ее, как облупленную. Все-таки не один год дружим. Как странно, что они с Люком не встречаются. Они идеально подходят друг другу. К тому же оба сейчас одиноки. Надо подкинуть им эту идейку. Они избавятся от кучи проблем и сэкономят много нервов. Дело в том, что по какому-то негласному закону, когда один из нас начинает встречаться с кем-то, двое других должны дать свое благословение. Знаю, звучит бредово. Наверное, это и есть бред чистой воды… Но самое смешное, что по-другому не получается. Если новая пассия не вписывается в наш дружный коллектив, она просто обречена на провал. Рано или поздно начинаются скандалы, сцены ревности, ты разрываешься, или вернее, тебя разрывают на куски, будто весь мир стал резко в тебе нуждаться! И в итоге, как ни старайся, все равно приходишь к тому, что надо делать выбор. И пока он всегда был в пользу друзей. Мне не пришлось долго мучиться. Тони всегда нравился и Ане, и Люку. Их одобрение я получила сразу. А вот Орландо… Он не подходит мне, по их мнению. Возможно, они относились бы к нему теплее, если бы в моей жизни не было Тони, если бы Орландо не был «легкомысленным актером», если бы у него не было девушки… Слишком много «если»…

С Люком тоже сейчас немного натянутые отношения. После той нотации, что он мне прочитал, я, видимо, должна была чувствовать себя пристыженной и виноватой. Мне следовало опустить голову и, уткнувшись глазами в пол, тихо согласиться со всем тем абсурдом, что он мне наговорил. А я вместо этого громко (даже слишком) заявила, что это моя жизнь и я проживу ее, как сочту нужным, сказала, что он мне не отец, и ушла, хлопнув дверью. Мы не разговаривали от силы сутки. Люк не может долго сердится и обижаться. Это его угнетает, давит на него. Поэтому он сам попросил прощенье, а я признала, что была не права. Сейчас мы упорно делаем вид, что этого разговора не было вовсе. Хотя мы оба знаем, что это не так, мы помним, каждое слово, каждый взгляд, каждый жест, каждую свою мысль, любую мелочь… И знаем, что мы оба притворяемся, изображая амнезию. Но так, несомненно, легче. По дороге в клуб Люк был напряженным и молчаливым, а если и отвечал, то невпопад. Я догадываюсь, о чем он думал. Тони его друг, и он считает все это предательством. Я тоже. На душе тяжело оттого, что сердце ликует. Мне противно от понимания, какой я могу быть подлой…

Уже стемнело, но когда мы входим во мрак помещения, я ничего не вижу, как после яркого света. Проходим по коридору и попадаем в зал. Разноцветные огни выхватывают из толпы отдельных людей. Сразу обдает жаром танца и запахом веселья. Громкая зажигательная музыка сначала оглушает, но потом начинает играть в ритм с твоим сердцем, аккуратно соблюдая ноты. Поверх черной майки я надела рубашку белого цвета, и теперь ярко сверкаю в неоновых лучах. Обвожу взглядом зал и очень скоро замечаю Орландо. Он сидит ко мне спиной, полу развалившись на бесформенном кожаном диване. Одна нога закинута на другую на американский манер, когда лодыжка лежит на колене. Руки раскинуты на спинке дивана. Рядом с ним расположилась девушка. Я вижу ее профиль, но я и так бы ее узнала. Кейт играет с его волосами, легко касаясь пальцами шоколадных прядей, что-то говорит и смеется. Мне же становится плохо. Ноги подкашиваются. Я понимаю, что не хочу идти туда. Еще секунда и я развернусь и убегу. Но поздно. Атти заметил меня и уже машет рукой. Люк берет меня под локоть.
- Лани, что случилось? Тебе плохо? Ты чего такая бледная? – озабоченно спрашивает он меня, пытаясь заглянуть в глаза.
- Нет-нет. Со мной все в порядке. Все отлично. Пойдем.

Хватаю его за руку и неуверенным шагом направляюсь к компании.
- А! Вот и вы! – вскакивает Атти. – Мы уж боялись, что вы не придете, - его улыбка, как всегда обворожительна.

Стараюсь улыбнуться в ответ, но не уверена, что у меня получается. Наверное, это больше похоже на ненатурально сыгранный оскал. Орландо продолжает сидеть. Все его приветствие заключается в едва заметном кивке головы и легкой, неуловимой улыбке, которая мелькнула на губах. Кейт же, напротив, встает и протягивает руку.
- Привет, меня зовут Кейт, - ослепительно улыбается.
- Привет, я Лани.
- Очень рада познакомиться, - она на полголовы выше меня, и я чувствую себя немного неуютно, так как приходится смотреть снизу вверх, чтобы увидеть выражение глаз. – У вас с Орли одинаковый вкус, - смеется Кейт.

Действительно. На Орландо почти такая же белая рубашка, что и на мне.
- Да, похоже на то, - опять пытаюсь улыбнуться, но в ее присутствии это сделать почему-то сложно. Орландо окидывает меня взглядом, и уголки его рта ползут вверх. - Это Люк, - представляю я Люка, который переминается с ноги на ногу – верный признак того, что он чувствует себя не в своей тарелке.
- Что будите пить? – спрашивает Атти.
- Мне мартини, если не сложно, - мило просит Кейт.

Я пристально смотрю Орландо в глаза. Он такой довольный и безмятежный, словно кот, упавший в миску со сметаной. Меня это начинает бесить. Зачем он меня сюда позвал? Зачем привел Кейт? Вот она сидит радом со мной. Такая хрупкая, такая красивая и нежная. Смеется. Шутит. Она всего-то на пару лет старше меня, а держится так уверенно и грациозно… А я такая неуклюжая. На ее фоне смотрюсь, наверное, просто «потрясающе»! Да еще эта ухмылочка на лице Орландо. Меня уже распирает злость. Хочется послать всех в… Хочется забыть, кто я, что я здесь делаю. Такое чувство, что я ненавижу весь мир и особенно его!
- Ненавижу, - цежу я сквозь зубы.
- Что, прости? – интересуется Атти.
- Я говорю, что буду какой-нибудь коктейль. Только я названий не знаю. Выбери мне сам. Что-нибудь с водкой.
- Ты пьешь водку? – первые слова Орландо за все время.
- Да. Если ты не забыл, я – русская, - издевательски и довольно улыбаюсь.
- Тебе уже есть двадцать один? Или еще нет? – вступает в разговор Кейт.
-Нет. Еще нет. Но ведь кто-нибудь может взять его для меня. Мне же необязательно идти в бар самой?

Орландо, было, открыл рот, чтобы что-то сказать, но Атти его опередил.
- Я возьму, - с этими словами уходит в глубину зала.
-А что вы такие скучные сидите? – я еще не пила, но уже пьяна от переполняющих меня эмоций. – Почему не танцуете?
- Тяжелый день был, - вздыхает Кейт. – Съемки, интервью. Это так утомляет. Я и сюда-то пришла, чтобы чуточку расслабиться. Вот Орли хорошо. Он устроил себе каникулы! – она гладит его по голове и нежно чмокает в губы. Он совсем не против и отвечает ей на поцелуй.
- А меня так и тянет танцевать! – весело говорю, не замечая Орландо, который опять порывается вставить словечко. – Атти, ты как раз во время.

Андрэ протягивает мне высокий стакан с моим коктейлем. Залпом выпиваю добрую половину.
- Жажда мучает, - подмигиваю я Кейт, которая как-то странно на меня смотрит. – Ну, вот теперь можно в бой! – срываюсь с места и бегу в самую гущу движущихся тел.

Люк, по-моему, делает попытку меня догнать, но у него не получается. Он знает, что со мной бывает, когда я много пью. Я тоже это знаю, и сейчас это то, чего мне хочется, что мне нужно. В голове стучит звук ее голоса: «Орли. Орли. Орли. Орли. Орли.» Я ненавижу ее. Я ненавижу его. Я ненавижу себя. Чувствую, как горячая слеза оставляет мокрую дорожку на лице. Рядом танцует красивый молодой человек. Искренне улыбаюсь ему, а слезы все катятся из глаз. Он удивленно смотрит на меня.
- Девушка, что с вами?
- Со мной все хорошо. Никогда не было лучше! – смеюсь я. Это уже истерический смех.

Танцуя, приближаюсь к стойке бара. Была не была!
- Текилу, - произношу я уверенно. Молодой бармен смотрит на меня из-под опущенных ресниц, но выполняет заказ, ничего не сказав.

Быстро выпиваю маленькую рюмку, полностью игнорируя соль и лимон. Заказываю еще одну. Потом еще. Мне уже хорошо. Я уже пьяна. И это не может не радовать. Когда я готова повторить еще рюмочку, появляется Люк. Так неожиданно, что я даже вскрикнула.
- Напиваешься в одиночестве? – спрашивает по-французски.
- Как видишь, - отвечаю тоже на французском, размышляя, много ли я смогу сказать, прежде чем сломаю язык. Он и так заплетается. Наверное, уже узлом завязался.
- Из-за него?
- Из-за кого? – прикидываюсь дурочкой.
- Сама прекрасно знаешь. Это все из-за Орландо. Он уже заставляет тебя страдать! Как ты этого не видишь? Посмотри на него и подумай о Тони! Вот кто действительно любит тебя!
- Да?! А мне что прикажешь делать, если я люблю другого? Плюнуть на свои чувства?
- То, что ты влюбилась в Орландо, не означает, что ты его любишь. Это чувство пройдет! Оно всего на одно мгновенье…- Что ты в этом понимаешь? Как ты можешь оценить мои чувства? Ты никогда такого не испытывал! Никогда!
- Ты пьяна, - его холодный голос заставляет меня дрожать. Меня всю трясет.

Поднимаю заплаканные глаза. За спиной Люка стоит Орландо. И растерянно на меня смотрит. Этот взгляд – последняя капля. Я больше не могу сдерживать душившие меня рыдания. Чуть не падая, вскакиваю со стула и начинаю пробираться к выходу. Он все слышал! Хорошо, что ничего не понял. Хорошо, что мы говорили на французском. Я почти добралась до выхода, когда меня кто-то схватил за руку. Обернулась – Орландо. Попыталась вырваться – не получается.
- Отпусти! Мне больно! – кричу я.
- Пойдем на улицу. Тебе нужен свежий воздух, - он немного ослабил «хватку», но руку не отпустил.

Понимая, что сопротивляться бесполезно, послушно иду за ним. Мы выходим из клуба. Свежий прохладный ветер ударяет в лицо. Как только Орландо отпускает мою руку, ноги не выдерживают, и я уже сижу на тротуаре, уткнувшись лицом в колени, и плачу. Чувствую, что он стоит и смотрит. Но мне все равно. Я больше не в состоянии держать это в себе, к тому же я пьяна. Минуть пять не могу успокоиться. Когда рыдать больше нет сил, тихо всхлипываю, ловя ртом воздух. Орландо садится рядом и обнимает за плечи. Прикосновение согревает.
- Тебе лучше?

Киваю. Но слезы все еще без спроса текут по щекам. Орландо берет меня за подбородок и поворачивает мое лицо к себе. Он настолько близко, что я перестаю дышать.
- Не плачь, - шепчет он.

Нежно проводит пальцами по моему лицу, смахивая остатки слез. Его губы так близко от моих… Я уже начинаю задыхаться. Он, словно случайно, дотрагивается до них, дразня. Слегка наклоняется, почти касаясь губами моей кожи. Его дыхание обжигает… Я закрываю глаза… И тут… Резкий звук открывающейся двери и голос Атти:
- Вы тут не закоченеете? Собираетесь вообще возвращаться?
- Да. Идем, - Орландо резко вскакивает, будто его ударили током. А я все еще в трансе от того, что могло бы случиться, но не произошло.

Орландо подает мне руку, помогая встать.
- Ты еще не видела, как я танцую, - улыбается он. – Выделишь мне один танец?
- Конечно, - киваю и думаю, спросит ли он, почему я плакала. Но он молчит.

Возвращаемся в клуб. Заводная музыка иссякла. Играет «Nothing Else Matters» Металлики. Орландо нежно обнимает меня. И неожиданно снимает сначала свою рубашку, а потом начинает снимать мою.
- Что ты делаешь?
- Мы с тобой, как белые вороны. Не хочу, чтобы за нами сейчас следили. За тобой Люк, за мной Кейт. Давай побудем вдвоем, затеряемся в толпе.
- Хорошая идея, - позволяю ему снять мою рубашку и кинуть ее на диван. Обнимаю его.

Это сон наяву. Сейчас действительно ничто не имеет значения. Ни моя пьяная истерика, ни мнения других людей, ни сами люди. Сейчас важны только эти сильные руки, крепкие объятия и нежные прикосновения.

* * *

Открываю глаза и не понимаю, в каком я мире. Почему раскалывается голова, и вместо дневного света я вижу какие-то расплывчатые круги неопределенного цвета? Внутри сухая пустота и ни одной мысли, как будто меня долго били по черепушке бейсбольной битой и в итоге вышибли все мозги. Я не в состоянии пошевелить ни одной конечностью, они словно свинцовые. Да и стремление приподняться особым успехом не увенчалось - я снова рухнула на мягкие подушки.

Вторая попытка. На этот раз более удачная. Правда, голова все так же продолжает болеть, и солнечный свет беспощадно бьет по глазам. Но зато предметы вокруг приобрели почти четкую форму и кровать, на которой я развалилась, перестала вертеться и я кое-что вспоминаю из событий прошлого вечера. Кажется, это было годы назад. Мораль: пить надо меньше!!! Последний (и до вчерашнего единственный) раз, когда я так напивалась, был в начале девятого класса из-за казавшейся несчастной, безнадежной любви к Тони. Ха! Несчастная любовь. Не смешите меня, мне больно смеяться – все тело ноет. Если ко мне в ближайшее время не вернется способность передвигаться, я умру от жажды. Боже! Что еще за ужасный звук? Словно кто-то ножом со свистом и скрежетом кромсает воздух. С трудом понимаю, что звук исходит из моей сумки. Негнущимися пальцами достою источник этого невыносимого визга – сотовый. Определенно надо менять мелодию. Чужим хриплым голосом выдавливаю из себя:
- Да? - так и хочется сказать пару ласковых тому уроду, что звонит в такую рань, но придется прилагать слишком много усилий…
- Ты где? – отстраняю телефон подальше от уха. Я сейчас не в состоянии слушать эти истошные вопли Люка. Что-что, а кричать он умеет.
- Где-где? – передразниваю я его, на сколько это позволяют мои голосовые связки. – В Караганде! – потом до меня доходит, что Люк француз, и может не понять тонкого русского юмора. Говорю уже серьезней. – Дома я. Где же еще?
- Ты уверена? – по голосу понимаю, что Люк весь превратился в ехидство. С ним такое случается. И обычно не без причины. Поэтому я все-таки нахожу в себе силы оторвать голову от подушки и осмотреться. А ведь он прав! Я в жизни здесь не была! И что, спрашивается, я здесь делаю? Каким ветром меня сюда занесло?
- Нет. А ты где?
- Я-то как раз дома! А вот тебя мы обыскались! Почему к телефону не подходишь? Мы тебе раз сто звонили.
- Я его не слышала, - начинаю, было, оправдываться, но тут меня прерывает звук, который не услышать невозможно. Что-то где-то рухнуло. Причем с потрясающей громкостью. – Люк, я тебе перезвоню. – Быстро, пока он не успел среагировать кладу трубку.

Выползаю из-под мягкого одеяла, и встаю босыми ногами на холодный пол. Это немного приводит меня в чувство. Но мое отражение в зеркале, которое я случайно поймала боковым зрением, чуть вновь не лишает меня его. Медленно сажусь обратно на кровать, во все глаза уставившись на потрепанную, похожую на панка девчонку, которая таращится на меня в ответ. Сижу так примерно минуту, которая кажется вечностью. Потом, наконец, преодолев ужас, подхожу к злосчастному куску стекла и начинаю тщательно работать над волосами. Еще через несколько минут вместо торчащих во все стороны они стали довольно неплохо уложенными. К сожалению, с мертвенной бледностью и синими кругами под глазами, которые превращают меня в некое подобие вампира, ничего сделать в данный момент нельзя. Вздыхаю и натягиваю джинсы.

Все же интересно, чья это квартира? Напрягаю память. Так. У меня был нервный, или скорее, пьяный срыв, потом мы долго танцевали с Орландо. Мурашки бегут по спине. Как мне хотелось, чтобы это волшебство не кончалось никогда! Но оно закончилось… Тогда я попросила Орландо отвезти меня домой. И он согласился. Помню звук хлопнувшей дверцы машины. Дальше – мрак и тишина. А вдруг его похитили и меня заодно прихватили? Нет. Отметаю эту мысль, наклеив на нее ярлык «похмельный бред». С пленниками так не обращаются и мобильные им не оставляют. Эта идея о похищении заставляет меня улыбнуться. И все же из комнаты я выхожу на цыпочках. Уж не знаю почему. И… кричу от испуга. К моим ногам падает тарелка полная сэндвичей и разбивается вдребезги.
- O my God!!! – все еще продолжаю кричать я. – Ты меня напугал! – несильно толкаю кулаком растерянного Орландо в плечо.
- Ты меня тоже! Я чуть сердечный приступ не схлопотал! – Орландо начинает истерически смеяться и аккуратно сползает по стеночке вниз. Я делаю то же самое. Мы смотрим друг на друга и не можем успокоиться. У меня уже болит от смеха живот, и на глазах появляются слезы. Еле отдышавшись, Орландо шепотом говорит, показывая на тарелку. – Это уже вторая за сегодня. Атти меня прибьет, когда узнает.
- Почему?
- А, я забыл! Ты же не знаешь! Это его квартира.
- А как мы здесь очутились? Признаюсь, я ничего не помню с того момента, как мы сели в машину.
- А там и помнить-то особо нечего. Ты сразу уснула. Причем довольно долго что-то говорила на русском, - он артистично заломил вверх бровь, верно, дожидаясь перевода, но я лишь начала краснеть. – Потом я понял, что не знаю твой адрес, я ведь был-то там всего раз, и то на углу останавливался. А когда я попытался узнать его у тебя, ты что-то пробормотала и снова отключилась. Ко мне ехать довольно далеко, а я был не в самом трезвом состоянии, поэтому я решил воспользоваться квартирой Атти. Вот и все. Ключи у меня есть.
- А где сам Атти?
- Он еще не появлялся. Звонил и сказал, что придет вечерком.
- Здорово. Он что вообще не спит?
- А с чего ты взяла, что ему негде было выспаться? – ой-ей. Хорошо, что в коридоре довольно темно и не видно, каким пурпурным стало мое лицо, когда до меня дошел смысл сказанного. Орландо же невинно улыбается, в то же время хитро прищурившись. – Черт!!! – Он вдруг резко отдернул руку, которой собирал стеклянные остатки, бывшие когда-то тарелкой.
- Что случилось?
- Порезался.
- Дай, посмотрю, - он протягивает руку ладошкой вверх. Небольшой, но острый осколок впился в кожу. – Здесь слишком темно. Пойдем на кухню, я обработаю ранку.

Послушно шагает за мной. Я и не думаю отпускать его драгоценную лапку из своих рук. Сначала идем в ванную, берем пластырь, йод, потом направляемся на кухню. Она большая, светлая, красивая. Чувствую аромат какой-то выпечки и понимаю, что ужасно проголодалась.
- Что ты собирался делать с этой тарелкой?
- Нес тебе завтрак в постель, - снова эта лукавая улыбочка. Видимо, ему нравится красный цвет. Зато я теперь не похожа на вампира. Я похожа на вампира, обгоревшего на солнце. Если такие бывают…
- Угу. Ясно.
-Ау! Больно же! – я знаю, что он притворяется, не так уж и больно. По-настоящему больно здесь мне, когда я смотрю в бездонные черные глаза и вспоминаю пальцы Кейт в его волосах, их нежный поцелуй. Никогда, никогда я не была так счастлива и так несчастна одновременно. Каждая клеточка моей души наполнена двумя этими противоположными чувствами. Они оба вступили в смертельную схватку за мое сердце, и ни одно не может победить, но и отступать не желает никто.
- Все, - я наклеила пластырь. – А Кейт знает где ты? Может ей стоит позвонить, она, наверное, волнуется.
- Да… Конечно… - взгляд Орландо стал растерянным и отрешенным. Словно потерялся среди тысячи эмоций и не знает, за какую схватиться.
Снова по спине бегут мурашки, но на этот раз это от холода, которым повеяло от его глаз. Зря, наверное, я это сказала, но струнки в моей душе играют разные мелодии, и одна из них яростно орет: Кейт.
- Пожалуй, я пойду.
- Я тебя отвезу, - собирается встать, но я быстро говорю «нет».
- Я сама доберусь. Спасибо. Ты раненый, тебе нужен покой.
- Ага, - в темноте взора появляются пламенные бесята. – А еще хороший уход. Ну что на это ответить? Я не могу остаться, хотя очень хотела бы. Но мне надо побыть одной, разобраться в себе. Поэтому я только улыбаюсь. И направляюсь к двери. Орландо следует за мной. Он отпирает замок, я оборачиваюсь и задаю еще один вопрос.
- Кстати, а как я сюда дошла?
- Никак. Я тебя нес.
- О… Спасибо.
- Обращайся, - он наклонился и коснулся губами моей щеки. – Я всегда рад, – прошептал он мне на ухо.
- Конечно. Пока, - отвечаю тоже шепотом, и быстро отвернувшись, убегаю. Просто я боюсь, что еще чуть-чуть, и я либо снова расплачусь, либо брошусь в его объятия.

* * *

Аня с раздражением захлопнула книгу и поставила ее обратно на полку. Куда не пойдешь – везде он! Словно преследует ее, специально напоминая о болезненной ссоре с Лани. Все улицы увешаны невероятных размеров афишами, с которых он приветливо улыбается, обнажая белоснежные зубы. Про кинотеатры и видео магазины можно вообще промолчать. И даже в книжный забрался. Первая обложка, которая бросается в глаза из-за огромной надписи «Лучшие продажи в Июле», это обложка «Властелина Колец». Что б ему провалится, этому Орландо! Из-за него Лани стала совсем другой. Все время молчит, часами слушает какую-то депрессивную музыку, по ночам, когда думает, что Аня уснула, негромко плачет. А вчера вообще пропала. Люк вернулся с этой дурацкой вечеринки один и сказал, что у нее была истерика, а потом он не смог ее найти. В голову сразу полезли ужасные мысли. А вдруг она решила покончить с собой? Или попала под машину? Или на нее напали? Когда все попытки с ней связаться не дали результата, Аня расплакалась и решила идти в полицию. Но тут Люк все-таки до нее дозвонился. С ней все в порядке.

Через пару часов Лани вернулась домой. Растерянно кивнула Ане, будто они никогда и нессорились, как-то печально улыбнулась Люку и сказала, что у нее сильно болит голова и ей надо принять душ и поспать. Они не стали спрашивать, где она была. Сейчас они были почти уверены, что эту ночь Лани провела с Орландо. Аня нахмурилась. Ей не хотелось думать об этом. Даже если бы они с Лани сейчас разговаривали, она вряд ли спросила бы подругу о том, что произошло этой ночью. Да и та вряд ли бы ответила. А ведь раньше они могли поговорить о чем угодно… Вот именно – раньше. Сейчас другие времена. Лани перестала замечать людей вокруг себя. Она видит только его. Аня много раз замечала искры страсти, туман мечты в ее глазах. Как у наркомана. Не оставалось сомнений, что девушка «заболела» Орландо. Словно он – тропическая лихорадка, от которой бросает то в жар, то в холод. И что самое страшное, она одержима не актером – человеком. От этого сложнее излечиться… Люк говорил, что никогда не видел ее такой радостно несчастной, как вчера. На минуту он усомнился, не сошла ли она с ума. Но Лани никогда не была такой. Она не пустоголовая вертихвостка и не безбашенная истеричка. Только по-настоящему сильные эмоции могут вывести ее из равновесия…

Аня еще раз тяжело вздохнула и поймала на себе пристальный взгляд продавца. Она слишком долго стоит у одной полки, придаваясь размышлениям. Чего доброго еще за воровку примут. Она схватила первую попавшуюся под руку газету и пошла к кассе, попутно осматривая свою будущую покупку. И тут взгляд споткнулся о знакомое имя. Забыв про продавца, она развернула газету и чуть не упала в обморок.

* * *

Орландо сидел за столом, погрузившись в невеселую пучину своих мыслей. Трудно было представить, что несколько дней могут поломать все, что, как ему казалось, разрушить было нельзя. Чувства превратились в разноцветные нити и сплели замысловатый узор, который невозможно разглядеть, не порвав ни одной петли. Он запутался в них, не может освободиться из их плена. Но надо распутать этот клубок противоречивых, ранящих эмоций. Возможно, когда они с Кейт уедут на озера, он сумеет это сделать. Не будут ли мысли о Лани мешать ему? Орландо посмотрел на ладонь. Она уже не болела. Но небольшой шрамик останется навсегда. И каждый раз будет напоминать ему о ней. Он улыбнулся, вспомнив, как она смущается всякий раз, когда он говорит что-нибудь эдакое. Как бы ему хотелось… Орландо вздрогнул. Кто-то открывал дверь. Он оторвал взгляд от руки и поднял глаза. В комнату вошла Кейт.
- Привет, - он слабо улыбнулся. Кейт и не подумала ответить тем же. Ее лицо напоминало красивую неподвижную маску. Взгляд, казалось, способен заморозить воду.
- Могу я узнать, почему ты мне соврал? – голос тоже ледяной. Снежная Королева.
- Что? – Орландо озадаченно посмотрел на нее.
- Почему ты мне лгал?
- Ты о чем? – он вдруг понял, что невероятно устал.
- Ты сказал, что эта девушка, Лани, очень нравится Атти, что она его подружка.
- Так и есть, - Орландо подумал, что это не совсем правда, но Кейт об этом лучше не знать. Ему страшно не хотелось скандала, упреков и криков.
- Тогда почему ты, а не он появляешься с ней в газетах?! – Кейт с силой швырнула на стол ворох бумаги, при ближайшем рассмотрении действительно оказавшийся газетой.

Орландо с удивлением уставился на страницу, где крупными жирными буквами спрашивалось: «У Орландо Блума новая подруга?» Ниже размещалась большая довольно четкая фотография, на которой он кормил Лани с ложечки мороженым. Она была сделана с улицы.
- Кейт, - Орландо пустил в ход одну из самых очаровательных своих улыбок. – Это не то, что ты думаешь. Все было совершенно невинно.
- Это заметно! – Кейт поджала губы. Ему показалось, что она сейчас расплачется, но она сдержалась. – А где ты был вчера ночью? Уж не на квартире ли Атти? И не с ней ли?
- Да, но… - Орландо замолчал, понимая, что она все равно не поверит, что ничего не было.
- Не говори ничего! Мне и так все ясно! – Кейт бросила ему в руки связку ключей от квартиры и ушла, гордо подняв голову, на прощание громко хлопнув дверью.

Он не пошел за ней. Ему не хотелось бежать, уговаривать ее остаться, поверить, просить прощение. Тем более он сказал правду, и прощать его не за что! Интересно, а Лани видела газету? Орландо решил это выяснить и набрал номер ее телефона.

[1] [2] [3] [4] 5 [6]

... вернуться к секции с романтическими историями...