Драко расправил плечи, опустил подбородок и попытался подвигаться. Естественно, у него не вышло - Гарри ничего не делает наполовину. Магические путы крепко охватывали лодыжки и запястья.
Тяжело дыша, он расслабился, чувствуя, как спинка дивана вжимается ему в живот. Он связан так прочно, что даже небольшое усилие заставило его покрыться испариной, и теперь прикосновение воздуха неприятно холодит кожу.
- Не поможет.
Пожалуй, Драко предпочел бы услышать более игривые нотки в голосе Гарри. Хотя, он ведь остался здесь не для того, чтобы поиграть с Гарри, правда?
Его член уже стоял и пульсировал от трения о спинку дивана, когда холодные слова заставили оцепенеть:
- Что не поможет?
- Ты пытаешься разогреться перед тем, как я опущу эту розгу на твою соблазнительную задницу. Но тебя это не спасет. Ни от одного удара. - Подтверждая собственные слова, Гарри ущипнул его за ягодицу. И это был еще тот щипок. Драко взвизгнул. - Ни от единого. Даже если мне действительно нравится смотреть, как тебя кидает в пот.
Драко застонал, слегка приподнимаясь на носках, чтобы выставить зад под более привлекательным углом. Гарри же может уделить немного внимания его яйцам, перед тем, как приняться за экзекуцию? Драко надеялся, что у него получится соблазнить его на это.
- Прекрасно. Сегодня у тебя не возникнет никаких сложностей с тем, чтобы держать ноги широко разведенными, так? - прокомментировал Гарри, довольно сильно хлопнув рукой по внутренней стороне его бедра.
- Ни черта! - вот уж точно. В такой позе - животом на спинке дивана, запястья туго прикручены к передним ножкам дивана, щиколотки - к задним, и распластанный так, что не может сдвинуться ни на сантиметр - он при всем желании не способен ничего сделать.
- Следи за языком. За это ты тоже ответишь.
- Но ты же называешь меня дьявольским? - Драко вывернул шею и уставился на него. - Пошел ты на х…, Гарри. Заставил меня раздеться, в чертовой Гриффиндорской гостиной! Между прочим, я все еще жду, когда ты наложишь заклинание на эту еб… дверь! И спасибо за то, что решил наехать на меня из-за «черта» - что я на х… сделал?! - потому что, похоже, он действительно сделал что-то не то. Гарри не будет наказывать его просто для того, чтобы напомнить, кто тут главный. И неважно, что Драко хочет этого. И даже неважно, что сам Гарри хочет того же.
Когда-нибудь Драко станет настолько послушным, что для наказаний не будет повода.
Что ж, они будут делать это для обоюдного удовольствия. Но Драко уверен, что Гарри сообщит ему об этом заранее, такой уж он человек.

- Ты даже не заметил, правда? Я так и думал. Именно поэтому сегодня ты получишь дополнительное наказание, - теплый палец прошелся по влажной спине Драко. - А вот я слышал, что ты сказал. И Рон тоже. УИЗЕЛ.
- Что?! О, черт! - Драко резко обмяк, найдя, что для ребер такое движение явно не самое удобное. - Да, я так и сказал ему. Но я не хотел его обидеть - это же просто прозвище. Он парень, Поттер, мы ведь нормально относимся к таким вещам? - он напрягся, пытаясь сдвинуть бедра. Черт, веревки слишком короткие! - Я понял, я уже все понял. Я ведь не называю Грэйнджер гразнокровкой, ты заметил?
- Ты теперь вообще не пользуешься этим словом - потому что Я так сказал, - и снова ни малейшего намека на шутку. Просто констатация. Как и тогда, когда мимолетное «грязнокровка» повлекло за собой трехдневное наказание, после которого Драко без содроганий даже думать не мог о словах с корнем «кровь».
- Кстати, на двери нет заклинаний. И не будет.
- Что?
- Ты думаешь, я развернул диван, чтобы освободить себе место для замаха? Ни черта, как ты говоришь, - Гарри навис над ним так, что Драко чувствовал его дыхание кожей. - Жду, не дождусь, когда кто-нибудь придет и увидит тебя таким - с голой задницей, распластанного в этой позе. Потому что я этого захотел, а ты мне позволил. Надеюсь, что кто-нибудь придет, пока я буду учить тебя вежливости. И, Малфой, пожалуй, я дам им самим отхлестать тебя, а еще скажу, что тебе нравится, когда это делают сильно.
Гарри отступил. Драко услышал, как он поднял розгу с пола. Застонав в диванную подушку, Драко снова попытался сдвинуть бедра, чтобы защитить хотя бы собственные уязвимые яйца. Не вышло. Гарри же не всерьез говорил о двери… Или всерьез?
Гарри размахнулся, свистнула розга, но ни удар, обрушившийся на задницу Драко, ни мерзкий звук, не смогли остановить эти мысли. Драко взвыл еще до того, как почувствовал боль:
- Оу! - не останавливаясь, Гарри ударил еще раз, потратив долю секунды на следующий замах. - Черт!
- Что ты сказал? - Удар.
- Мерлин! Поставь заклинание на эту чертову дверь! - Удар.
- Нет.
- А! Ты, чертов… - Удар. - А!А! - удары сыпались без передышки. - Чертов ублюдок!
- Язык твой - враг твой. - Удар.
Драко взвыл сквозь стиснутые зубы. Гарри очень хорошо знал, что делает. Он всегда попадал точно по нижней части задницы, прямо там, где она переходила в бедра, где самые извращенные наказания не могли повредить что-либо серьезное. Удар.

- Черт! Черт! - Удар. - Я не это хотел сказать!
Розга взлетала и опускалась. Драко и не ожидал, что Гарри ему ответит - он никогда не отвечал на заявки в подобном тоне. Драко должен быть более убедителен. - Я сожалею!
- Нет, ты не жалеешь. - Удар. - Даже еще не начал. - Удар.
И еще удар, и еще. О, черт! Похоже, это одна из тех ночей, когда Гарри гнался за количеством. Когда ему хотелось, чтобы Драко выл и умолял, теряя соображение. В таком состоянии Гарри способен довести себя до того, что пот град будет литься с них обоих, доводя до безумия. О, черт, черт, черт!
- Гарри! Дерьмо, я извиняюсь! Отвяжи, отвяжи меня! Я не буду больше обзывать его, клянусь, не буду! О, черт.. на…, прости, я не буду больше ругаться, о… пожалуйста, Гарри, ты же убьешь меня… - ни единого звука в ответ, только хриплое дыхание Гарри и свист розги. Ни малейшей паузы между ударами. - Ты прав, ты прав, я это было неправильно, я больше никогда не буду говорить так, никогда! Я был неправ, я заслужил… - он знал, что на верном пути, но еще он знал, что мольба не остановит Гарри. Рано. Еще рано. - Я виноват, ты прав, меня нужно наказать, мне нужно, чтобы ты наказал меня, мне это необходимо! Я самый сквернословный ублюдок из всех, что рождались, мне мало розги, сильнее, Гарри, я буду хорошим, я стану очень хорошим…
И Гарри продолжал. Он продолжал размахиваться и опускать розгу, с каждым ударом почти вышибая из него дух, заставляя его яйца сжиматься, когда удар приходился к ним слишком близко. Гарри всегда так делает - но никогда не задевает чувствительную кожицу. Все болело уже просто нестерпимо… Драко почувствовал, как слезы начинают течь по лицу. Это хорошо, потому что Гарри услышит, как он старается сдержать всхлипы:
- …так жаль, я заслужил, я полностью это заслужил, да! А! А! Пожалуйста, Гарри, накажи меня, че…, я имею ввиду, пожалуйста, Гарри, так больно! А! Извини…
Мерлин, он уже весь горит. По собственному опыту он знал, что то, что ощущается как волдырь - просто покраснение, кожа даже не багровеет. Багровая кожа горит огнем, да так, будто тебя поджаривают. А Гарри, похоже, не собирается сбавлять темп. Розга опускается с той же силой, но теперь удары переместились ниже к бедрам. О, как же он ненавидит эту часть наказания! Это так болезненно, кожа там нежнее, и так быстро краснеет… Он уверен, что Гарри не пропустит ни сантиметра. Кончик трости опустился почти рядом с яйцами, когда Гарри начал наносить удары по внутренней части бедер. Драко послал искреннюю благодарность всем магическим богам, если те существуют, и могут его услышать за то, что его член стоит. Несмотря на экзекуцию, он эрегирован и прижат к животу - вне зоны досягаемости. Он чувствовал, как вязкая жидкость размазывается по обивке дивана и мысль о том, что он пачкает гриффиндорскую мебель, доставила ему немалое удовлетворение.
- …пожалуйста, если… если кто-нибудь в-войдет, я не… не хочу, чтобы они били меня, Гарри, это слишком, пожалуйста, слишком жестоко, ты перебарщиваешь, о, извини, я не буду… я никогда больше не буду… пожалуйста, закрой дверь, о… если они… пожалуйста…
Он перешел от криков к рыданиям. Теперь из его стонов можно было разобрать только «пожалуйста» и «Гарри». Ему было слышно, как тяжело дышит сам Гарри, и Драко был уверен, что если бы он мог дышать через нос, то точно унюхал бы его напряжение… Ему мешали слезы, нос был забит, но не это его волновало - сейчас главным было, чтобы Гарри остановился, пока никто не вошел, чтобы он никому не позволил отхлестать его, только не это… они будут слишком рады видеть Драко Малфоя в таком положении, покорно принимающего наказание, и захотят причинить ему еще большую боль, хотя больнее быть уже не может, не может, не может…
Он был уверен, что достиг следующей стадии покраснения, той, на которой кажется, что кожа обугливается, когда розга упала на пол. Гарри отбросил ее и рухнул на диван рядом с Драко, откинувшись на спинку и тяжело дыша. Если бы его кто-нибудь увидел, то подумал бы, что тот только что кончил. Но Драко слишком хорошо его знал. Гарри никогда не позволит себе кончить на этой стадии. Слишком рано. Он кончит, обязательно - в Драко, в его рот, или ему на живот, но только не во время экзекуции. Нет.
- Ты выглядишь… - Гарри хватал ртом воздух, - ты такой красный, будто сейчас загоришься. - Глубокий вдох. - Не знаю, усвоил ли ты урок, но меня это не волнует. Я еще с тобой не закончил.
Драко об этом догадывался, поэтому только застонал.
- Я собираюсь трахнуть тебя. Но не сейчас. Позже, - Гарри придвинулся ближе. Драко зарылся лицом в обивку, получив довольно ощутимый шлепок по горящим ягодицам. Розга - это отвратительно, но в десять раз хуже, когда истерзанную кожу шлепают открытой ладонью.
- А! Хватит, пожалуйста, не надо больше!
- Нет? - Гарри шлепнул его еще раз. - Твоя задница уже горит, а я еще ни разу не почувствовал это рукой. Неправильно.
Шлепки, нанесенные рукой Гарри - по сравнению с розгой оказались не таким суровым испытанием, но это было не менее жестоко. Шлепнув, тот сжимал пальцы, впиваясь в горящую кожу - по идее это должно было ощущаться, как хорошее растирание, снимающее боль и делающее каждый последующий шлепок желанным. Но это было наказание, и Гарри очень медленно щипал и болезненно дергал истерзанную плоть, перед тем как нанести следующий удар.
Драко организовал новую порцию завываний и мольбы, когда Гарри слишком увлекся, истязая его и так уже невыносимо болевшие ягодицы и бедра. Теперь основным словом в нечленораздельных рыданиях стало «извини». Хотя «пожалуйста» тоже несколько раз проскакивало. Несколько болезненных криков было исторгнуто, когда Гарри добрался до тех участков кожи, которые были недоступны для розги. Рукой Гарри мог глубже проникнуть между его разведенными бедрами, так, чтобы, не повреждая, немного задеть и яйца. По крайней мере, на взгляд Гарри не повреждая - конечно, это ведь были не его яйца.
Наконец, ладонь Гарри перестала с силой опускаться на округлые ягодицы Драко, теперь она медленно поглаживала горящую кожу. И если бы не предыдущая сотня ударов - это было бы очень приятно, но сейчас ласковые прикосновения заставляли его только жалобно стонать. Волосы возле уха Драко пошевелило горячее дыхание:
- Рука болит. Как ты думаешь, что это значит?
Сквозь всхлипы и влажное сопение, Драко с трудом выдавил:
- Я-я поцелую ее. Будет лучше… Обещаю.
Низкий смешок пощекотал ухо:
- В другой раз. Сейчас мне надо просто отдохнуть от шлепков. Но не думай, что твоя задница спасена - еще не все.
Драко услышал, как Гарри встал с дивана и вышел - явно за чем-то, что лежало не здесь. Драко тоскливо потерся мокрым лицом о диван - не то, чтобы это очень помогло. Мерлин, его задница и так уже просто пылает.
Шаги Гарри снова приблизились.
- Что ты собираешься делать? - прозвучало очень жалко, вперемешку со всхлипами, но он не смог удержаться, чтобы не спросить.
Что-то было поднесено к его лицу:
- Чувствуешь? Запах?
- Я ничего не чувствую, - Драко попытался вдохнуть через нос.
- Это имбирь. Очищенный. Знаешь для чего?
- Ч… Нет!!!
- А ты догада…
Драко пронзительно закричал, когда Гарри, жестко взявшись за его ягодицы, широко их раздвинул, медленно погружая пальцы в измученную плоть.
- Ааааааааа!
- Подожди. - Что-то влажное грубо толкнулось в его дырку… очень холодное. Толчок, другой… Оно находилось внутри и входило все глубже, пока кольцо мускулов не сомкнулось за ним. Драко затрясло, когда Гарри отпустил его и отступил, оставляя корень имбиря внутри.
- А теперь подумай… Сколько ты еще выдержишь? Ты и твоя задница.
- Еще выдержу? ЧТО?
- Думаю, еще много чего.
За этими словами последовал удар. Очень сильный.
- А! - он резко вжался в веревки. Что-то опустилось на его ягодицы самым ужасным образом, но кончик ЭТОГО ударил как ножом. Он поднял голову и оглянулся - это выглядело как трость, но упругая - как он понял, видимо, заранее приготовленная.
Гарри замахнулся достаточно сильно, чтобы заставить его в ужасе отвернуться.

- Ааа! - снова закричал Драко, когда кончик трости щелкнул по правой ягодице, прямо под тем местом, куда пришелся первый удар. Казалось, что трость такая гибкая, что легко достанет до яиц и дальше.
Удары сыпались не так часто, как розгой или рукой, но это не его не успокаивало, а наводило на мысли, что от Гарри в данном случае требуется больше внимания, чтобы попасть именно туда, куда запланировано.
И тут он почувствовал эффект имбиря.
До этого он думал, что дрянь будет колоться. Она и кололась. Но медленно, очень медленно Драко начал чувствовать, что в его отверстии происходит что-то очень странное. Постепенно, почти незаметно, его начало жечь так, что от этого ощущения больше бросило в холод, чем в жар - как от куска искусственного льда, который никогда не нагревается до температуры тела, но никогда и не тает.
Трость снова опустилась. Драко закричал, он чувствовал, как его анус горит от обжигающего холода. Черт! Это было как лимонная кислота, ментол и жгучий перец разом, но еще хуже стало, когда корень начал выходить из него.
Да что же это?!
Потребовалось три удара тростью, чтобы он понял - когда Гарри наносит удар, то заставляет его сжимать ягодицы. Эта дрянь охватывается более плотно, и жжение становится сильнее.
О, черт!
- Не зажимайся, - мягко предупредил его Гарри, прежде чем ударить снова.
Драко взвыл, естественно, сжавшись, и рявкнул:
- Давай поменяемся местами и посмотрим, как у тебя это получится! - он обвалился на спинку дивана, уже не беспокоясь о ребрах, задыхаясь и с ужасом понимая, что в этой ситуации так срываться ему точно не стоило.
Хотя, что бы он не сказал - хуже уже точно быть не может. Еще один удар - жжение снаружи и изнутри, Драко не мог понять, что хуже. Еще удар. Он зашипел, пытаясь вцепиться зубами в обивку дивана, приказывая себе не сжиматься при следующем ударе.
Удар. О, черт, так еще хуже - казалось, трость врезалась глубже сантиметров на шесть. Удар! А, черт, нет, жжение невыносимо! Черт, черт, черт, когда же уже это закончится?!
Гарри взялся за хвостик имбиря… Он вытаскивает его - черт, нет! Он проворачивает его внутри, двигая туда и обратно. Нет! Он останавливается, оставив все как есть, кладет ладони на округлые испоротые ягодицы Драко и… сжимает их все сильнее, пока Драко визжит и умоляет, страдая от кошмарных ощущений, обзывая Гарри самым отвратительным еб… на планете, грозясь его убить.
Драко правда, правда, правда не хотел испытать что-то подобное еще раз.
Гарри отходил его чем-то (тростью? Он не знал, что это было, он просто хотел, чтобы все это закончилось) медленно, с безошибочной точностью, так чтобы жутким кончиком не задевать впадинку между ягодицами, заходя с разных сторон, чтобы в полной мере обработать всю поверхность задницы и бедер. Всхлипывания Драко перешли в нечленораздельные рыдания, он хотел собраться, ему казалось, что его руки и ноги уже одеревенели, и мельком пожалел, что оцепенение не коснулось кое-чего еще. Он молил Гарри остановиться, имбирь прожигал его зад насквозь, это убивало его, он усвоил урок, он не будет зажиматься, жжет, жжет, жжет, так жжет, вытащи, Гарри, пожалуйста, СЕЙЧАС, пожалуйста, остановись, пожалуйста, Гарри, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…
Трость упала на пол с более мягким звуком, чем розга. Гарри снова развел его ягодицы и вытащил имбирь. Теперь Гарри сам стонал - даже громче, чем Драко:
- Мерлин… Ты весь пылаешь. Такой горячий, - он со свистом втянул воздух. Драко услышал, как он расстегивает молнию на брюках и по шороху догадался, что тот снимает одежду. Что-то вязкое и восхитительно прохладное смазало его впадинку и следом Гарри ввел в него член, настойчиво толкая, пока их бедра не соприкоснулись. Он так прижался к истерзанной заднице Драко, что тот не удержался и закричал. У Гарри вырвался стон:
- Ооо… Ты такой горячий, черт, да! Так хорошо! - и начал двигаться в нем, больно толкаясь бедрами в бедра при каждом движении. Смазка была такой великолепно холодной, член Гарри двигался внутри так сильно, стоны Гарри были такими изысканно-прекрасными - Драко будто со стороны восхищался всем этим. Он взвыл, когда рука Гарри прошлась по его бедрам и охватила ноющий член. Гарри входил в него толчками, и никакого другого ритма, кроме установленного им, было не нужно. Так было всегда - и так должно быть всегда.
Драко услышал, как Гарри начал задыхаться, он сжал его член сильнее, еще сильнее - и кончил, заставив Драко задрожать, подтолкнув его к саму пику. Почувствовав, что ноги больше не держат его, Драко снова навалился животом на спинку дивана. Пока его трясло, Гарри другой рукой поглаживал его яички, заставляя член напрягаться все больше. Движение, другое, оргазм накрыл его. Он выплескивался в руку Гарри, кольцо мускулов сжалось вокруг члена Гарри, который пока оставался внутри, будто наказание еще продолжалось.
Какое-то время, пока Гарри не восстановил дыхание, они прижимались друг к другу, затем Гарри скользнул вниз, опускаясь на колени, прижимаясь губами к исхлестанным ягодицам Драко, целуя их снова и снова, кончиками пальцев легко поглаживая его бедра. Драко чувствовал, как в груди растет рыдание, как он больше может сдерживать его, как слезы рвутся наружу - и расплакался, как всегда, когда Гарри разрешал ему кончить после экзекуции.
- Шшш… хорошо, все хорошо… - бормотал Гарри. Он продолжал целовать его, пока вытаскивал палочку, направлял на путы и отменял действие заклинания. Когда Драко был освобожден, Гарри начал покрывать поцелуями его лицо. - Все хорошо…
Драко был не в состоянии держаться на ногах - Гарри поддерживал его. Нежно, успокаивающе, он поглаживал и гладил его везде, не прикасаясь только к истерзанным ягодицам. Драко знал, что Гарри сам не будет исцелять его, и не позволит ему воспользоваться никакими заклятьями. Сейчас Гарри доведет его до своей кровати, будет продолжать гладить и успокаивать его, но сделает все возможное, чтобы задница Драко горела до следующего утра. Затем он решит, усвоил ли Драко урок, и исходя из этого, подумает об исцелении. И не всегда такие решения были в пользу Драко.
Но сейчас именно Гарри бормотал:
- Извини, прости меня… Мне так жаль. Но ты заслужил все это… Пожалуйста, только не поступай так специально. Драко, я умоляю тебя.

- Я не буду, - он покачал головой на груди у Гарри. - Я обещаю, что не буду.
- Тебе не нужно искать повод, чтобы я наказал тебя, если ты хочешь, я это сделаю. Правда, сделаю. Но я теряю контроль, когда ты так провоцируешь. Пожалуйста. - Долгий дрожащий выдох. - Будь хорошим мальчиком. Для меня. Если ты будешь хорошим, обещаю, что тебе не придется долго жать следующего наказания - безо всяких уроков. И я смогу наказывать тебя долго, что бы ты при этом не делал. Тебе ведь это понравится, да? Потому что, когда я учу тебя, я должен останавливаться, когда вижу, то ты осознал свою вину.
Мысль о том, что Гарри будет наказывать его, сколько сам захочет, и все, что бы Драко не делал и не говорил при этом, не остановит Гарри, пока тот сам не захочет прекратить, заставила Драко онеметь и забиться в его объятьях во втором оргазме, всхлипывая от наслаждения.
Наконец Гарри снова покрыл поцелуями его лицо:
- Давай уложим тебя в кровать.
Драко потребовалась помощь, чтобы встать на ноги. Когда он почти выпрямился, то вспомнил одну вещь:
- Дверь… она была закрыта, так?
Гарри задумчиво посмотрел на него:
- Нет. Я оставил ее незапертой.
- Ни черта! - Драко не решился оглянуться и посмотреть, во что превратилась его задница. Кроме того, у него не было уверенности, что он сможет устоять на ногах. - И что, все это время сюда никто не захотел войти?
- Я попросил покараулить.
- Покараулить?
Гарри мягко поддерживал его за плечи:
- Рон. Я попросил его постоять за дверью. И разрешил ему посмотреть, если он захочет. А еще сказал, что он может позволить посмотреть любому - по его выбору.
Драко почувствовал, как кровь бросилась ему в лицо:
- Ты не мог так поступить. ОН не смотрел.
Гарри медленно улыбнулся. Той самой улыбкой, без которой, Драко это точно знал, ему не будет жизни:
- Ты, Малфой, никогда об этом не узнаешь.

К О Н Е Ц

...вернуться в комнатку со слэшем...